— Вот гостинец внуку везу, — дед напротив решил завязать разговор с молодой женщиной.
"Сын, Димка, оболтусом растет — в школе с двойки на тройку, уроки пропускает. Курить начал. Со мной чуть ли не матом…"
— …он у меня такой. А меня любит — как собираюсь уезжать, все не отпускает и спрашивает, когда я еще приеду, — новый пожилой пассажир не оставлял надежды разговориться с молодой женщиной.
Его, как и многих других мужчин его возраста, тянуло к молодым женщинам. Хотя бы просто поговорить, увидеть вблизи живой блеск глаз, гладкую, не дряблую кожу, стройное, гибкое тело. И даже может быть уловить волнующий запах, исходящий от них — но это если очень повезет: если нос не заложит аллергический, или простудный или просто старческий насморк.
"А с чего-то ему быть другим? Мой очередной благоверный, чуть что не по нему, тут же матом, ну и я не сдерживаюсь. А он же все слышит. Ну и сам начинает как мы. Господи, ну как же мне такая жизнь осточертела. И эти мужики тоже осточертели. Все".
— …знает, когда дед приезжает, всегда гостинец привозит. Вот и сейчас курочку везу и яички домашние…
"Им, поначалу, только одно и нужно от нас. А, потом — водка, пьянки. Утром проснешься, глянешь на него — рожа опухшая, глаза заплыли и перегаром прет. Ненавижу".
— Вы меня, девушка, извините — сколько вашему пострельцу лет? — дед в своем стремлении завязать разговор был упорен и настойчив.
"А этому что еще от меня нужно? Тут и так тошно, так еще и этот старик цепляется".
— Скоро девять.
"Все сейчас получу деньги, куплю Димке обновку, а то скоро в школу, а пойти не в чем, и себе что-нибудь присмотрю. Хоть что-то должно же радовать в этой скотской жизни".
— А моему внуку семь недавно исполнилось, — ободренный дед ринулся укреплять достигнутый контакт, — этой осенью пойдет в первый класс.
"Ага, размечталась и то она купит, и это. А жрать ты на какие шиши будешь? А Димке сейчас только давай. Растет. А на моего понадеяться — с голоду сдохнешь. Он мастак только в одном — пожрать и выпить. Все. Решила — еще раз приползет на рогах — выгоню. Мне от него уже ничего не надо…И от остальных мужиков тоже. Устала."
— …и читает уже. На той недели был у него, так он подбежал ко мне и говорит: "А я, дедуня, уже пятьдесят слов в минуту читаю", — токовал свое дед.
"И если б не эта фирма, то вообще не знаю как бы и жила. А так — сорок пять дней и двести гривен в кармане".
— А вот ты, пострелец, сколько слов в минуту читаешь? — дед решил зайти с другого бока — детского.
"Ну чего он пристал. Ну видит же, что не хочу я с ним разговаривать. Он дождется, что нагрублю, пошлю его куда подальше… Еще к Димке прицепился. А этот такой — он мне уже матом может ответить, если не в настроении, а ему…"
Пацан повернул голову от окна, хмуро глянул на деда и равнодушно сказал:
— Два.
— Два слова?! — дед радостно набрал воздух в грудь, собираясь развить бурную деятельность на ниве образования и воспитания.
— Два слова: "Отстрянь, дед", — еще более равнодушным голосом сказал пацан и отвернулся вновь к окну.
"Ну вот я так и знала, послал деда":
— Как тебе не стыдно, а ну немедленно извинись.
Пацан снова нехотя отвернулся от окна и таким же равнодушным голосом сказал:
— Извини, дед. Пока центральная нервная система деда приводила в порядок своего подопечного, проталкивая, по уже изрядно износившимся нервным окончаниям, необходимые успокаивающие импульсы, женщина схватила за руку своего непутевого отпрыска и ринулась с ним в тамбур, благо электричка уже подъезжала к центральному вокзалу Днепропетровска.
— Ты как себя ведешь?
— А пусть не пристает, и так тошно.
Видя, что ее сыночек не в настроении, женщина решила не мотать нервы ни себе, и ему. Выйдя из электрички она пошла на остановку троллейбусов и уже через полчаса была возле офиса фирмы "Вега — Космет".
Как уже было выше сказано, фирма "Вега — Космет" официально занималась довольно респектабельным бизнесом — производством сырья для одной из американских парфюмерных фирм. Выглядело все это так. Все желающие приобщиться к такому интеллигентному бизнесу как парфюмерный, приходили в офис этой фирмы, давали в залог свои кровные гривны в эквиваленте примерно ста долларов. Взамен чего получали таинственный порошок и подробную инструкцию, как с помощью этого заокеанского порошка плюс молока из под отечественной буренки получить сырье, из которого умные дяди из-за того же океана изготовят кремы, способные оживить увядающую кожу американских и прочих миллионерш. Технология производства была проста и доступна всем: и тем, кто имел высшее химическое образование, и тем, кто имел за плечами, вернее в голове, восемь с горем пополам законченных класса сельской школы, усиленных постановкой на учет в милиции. Брался этот самый импортный порошок смешивался с отечественным молоком и, как говориться, процесс пошел. В первый день десять минут надо было мешать эту массу по часовой стрелке. На следующий день — против. Масса постепенно густела, приобретая коричневато-желтый оттенок. Через сорок дней производственный цикл оканчивался. Образовавшуюся массу юные, не очень юные, совсем не юные и просто старые последователи и последовательницы Коко Шанель клали в специальные, выдаваемые на фирме, полиэтиленовые пакеты и везли на фирму. Там следовал контроль сдаваемой продукции — орлиный пронизывающий взгляд на пакет (определение химсостава), сосредоточенное покачивание на руке (определение точного веса). Если химсостав был в норме (а то с этих хохлов станет. Разведут заокеанский порошок какой-нибудь гадостью, а потом, не дай бог, что-нибудь со старушечьей, в пигментных пятнах, кожей американской миллионерши что-нибудь случиться. Тогда с руководства фирмы их кожу сдерут — молодую упругую, с розовым румянцем, но не миллионерскую) и вес был в норме, оператору (мешальщику) выдавали на руки вожделенные двести гривен. Хочешь продолжать помогать дальше заокеанским женщинам быть красивыми и желанными, тебе снова дают порошок и классический процесс по Марксу "товар — деньги" возобновлялся. При этом, в случае утери товара, например, на ранней стадии изготовления смесью молока с порошком полакомился домашний кот, новая порция порошка не выдавалась, денежный залог не возвращался. Ну а если не хочешь больше сотрудничать с фирмой — получи свой залог и как говорится: "Спасибо за участие". Ха! Но где вы видели такого человека, который за то, что повертев суммарно часок-другой ложкой и получив за это аж двести гривен, откажется получать и дальше? Да ни в жизнь такого человека ни найти. Он, наоборот, еще сдаст сто баксов (всего значит получается двести) и получит еще одну порцию порошка. Зато, потом, получит сразу сто баксов. (Пятьдесят за одну порцию, пятьдесят за другую). А потом, глядишь, еще одну прикупит. Сто сдаст через сорок дней пятьдесят получит. Ну и так далее. Хохол не чукча — он знает как правильно вкладывать деньги. Как известно, многое в этом мире бесконечно — человеческий ум, жажда познания, славы, богатства. Впрочем человеческая глупость тоже бесконечна. Но вернемся к нашей Тамаре. Заняв очередь в толпе операторов — месильщиков и прикинув, что к вожделенному столу "прием продукции — получение денег — выдача новой порции порошка" она подступится этак часика через три, она пошла со своим отпрыском в сквер, чтобы позавтракать домашней снедью (приехала она самой ранней электричкой и чтобы сесть на нее в Пятихатках, необходимо было вставать в полчетвертого утра.)
— Женщина, Вы привезли продукцию для сдачи ее в фирму "Вега — Космет"? — перед сидящей на лавочке Тамарой, уже готовой сделать первый укус бутерброда, стоял высокий, темноволосый мужчина лет тридцати в солнцезащитных очках, светло-сером костюме и черной папкой в руках.
— Да, а что? — Тамара инстинктивно сжалась и невольно взяла за руку своего сына.
— Совет Безопасности Украины, — перед Тамарой мелькнула книжечка в красном переплете, — нам необходима ваша помощь.
— Да, да, конечно, — ошарашенная быстротой и непривычностью происходящих событий, Тамара никак не могла прийти в себя.
— Сейчас Вы отдадите мне Ваш порошок и паспорт. Я, в свою очередь, напишу расписку, что временно изъял у Вас паспорт и обязуюсь вернуть его после окончания одной операции. Кроме того, за помощь в проведении этой операции Вы получите, кроме положенных Вами двухсот гривен, дополнительно еще четыреста. Согласны?
Тамара боялась. Очень боялась. Встрявать в какое-то темное дело ей уж очень не хотелось. Но дополнительно получить четыреста гривен…это решило все.
— Согласна. Но…, - Тамара замялась.
— Но деньги вперед, — закончил за неё эсбэушник и рассмеялся. — Давайте зайдем за лавочку, что бы нас меньше видели и я передам вам деньги.
